Эти два чувства - горе и радость - испытывают при ежегодных осенних встречах выходцы из украинского местечка Любар, живущие ныне в Израиле. Горе - от воспоминаний о двух тысячах их родных и близких, расстрелянных фашистами 13 сентября 1941 года в урочище Песчаном, а также о тех, кто не дожил до сегодняшнего дня. А радость - от встречи друг с другом, от возможности выговориться, оттого, что ряды израильских любарчан с каждым годом пополняются. На встречу в Беэр-Шеву в этом году пришли репатриировавшиеся несколько месяцев назад Люба Байбик из Курска и Маня и Абраша Суздальницкие из Улан-Удэ. И еще одна причина для радости - растет число молодых людей, потомков любарчан,считающих своим долгом перед памятью расстрелянных предков повидаться с земляками, знавшими их родных, покоящихся в братской могиле под Любаром.
Много лет подряд оставшиеся в живых любарчане собирались 13 сентября в своем родном городке. Сейчас эта традиция продолжается в Израиле. Собравшиеся в очередной арз в Беэр-Шеве, не скрывая слез, слушали опубликованный в киевской газете "Хэсэд авот" очерк недавно умершего земляка Фимы Зайденберга (светлая ему память) "Это было в Любаре". Воспоминания своего друга читал приехавший с женой Нелли из Петах-Тиквы Николай Беккер. Кстати, супругов Беккер по праву можно назвать летописцами нашего местечка. Из собранных ими фотографий, архивных материалов, воспоминаний земляков можно составить большую музейную экспозицию еврейского Любара. Один из альбомов, где собраны фотографии любарчан, воевавших против нацистов, они привезли на встречу в Беэр-Шеву. Николай Беккер прочитал еще один трагический документ - письмо главы любарской семьи Билич своим детям Мусику и Оле. Когда, скрываемые знакомой украинской семьей, Зелик Билич и его жена Малка поняли, что конец неизбежен, они написали прощальные письма, которые чудом сохранились и дошли до адресата.
И снова слезы слушающих высушила радость: из Канады позвонила Оля Билич, дочь Зелика и Малки. Оля - всеобщая любимица. Вместе с Яшей Капером, Фимой Зайденбергом, Анатолием Кантором (всем им - вечная память), Николаем Беккером и другими бывшими любарчанами (им - на долгие годы) она добивалась, чтобы на месте расстрела близ Любара был установлен памятник.
Были и другие телефонные звонки - не только из городов Израиля, где живут бывшие любарчане, по тем или иным причинам не сумевшие приехать на встречу, но и из Филадельфии - от Брони Эйдельман-Вишневской, из Бостона - от Одл Пильчман (ее дочь Валя была на встрече).
Чаще всего в течение нескольких часов звучал вопрос: "Ду генекст?" И, перебивая друг друга, вспоминали смешные и горькие эпизоды довоенной жизни нашего Любара. А расставаясь, мы говорили друг другу: "Мир золн зих трэфн иберайор видерамол гезунтерhэйт!"
Самуил Иоффе
Беэр-Шева
"ЕК", 16 октября 1998г.